Есть много мнений относительно того, почему ситуация на японской АЭС «Фукусима» пошла по не самому оптимистичному сценарию. Одна из интересных точек зрения была высказана директором Института опережающих исследований Юрием Громыко. На японской АЭС «Фукусима-1» продолжаются работы по ликвидации последствий аварии на четырёх атомных реакторах, и конца этим работам не видно. В первую очередь потому, что долгое время не было единого и согласованного плана ликвидации. Возникает вопрос: почему на протяжении долгого времени атомщики одной из самых развитых стран мира, второй по мощи экономики мира не могут не только справиться с ликвидацией аварии и её последствий, но даже верно оценить её масштабы и взять ситуацию под контроль? Ответ невероятно прост. В формуле японского экономического чуда с самого начала отсутствовал важнейший элемент. В Японии так и не был сформирован институт фундаментальной науки, отвечающий за такую важнейшую функцию, как производство новых, порой принципиально новых знаний. В том числе – в критических ситуациях, когда от этих знаний зависит возможность быстрого принятия оригинальных, нетиповых решений. Серьёзная авария на атомной станции всегда уникальное событие, которое будет развиваться вне рамок заготовленных сценариев и потребует действий за рамками инструкций. Так было на «Три-Майл-Айленде» в США в 1979 году, так было в Чернобыле в СССР в 1986 году, так же происходит и сейчас на «Фукусиме». Разработать план таких действий можно только с опорой на фундаментальную науку, потому что никто, кроме учёных, не сможет сказать, как будет развиваться невероятная, небывалая ситуация и какие действия в ней предпринимать. Параллели между Фукусимой и Чернобылем напрашиваются сами собой, в том числе и по вопросу организации работ по ликвидации аварии. Как известно, план ликвидации катастрофы на Чернобыльской АЭС был готов к 29 апреля, на третий день после взрыва четвёртого энергоблока. Правительственная комиссия, состоявшая во многом как раз из представителей фундаментальной науки, была создана непосредственно в день аварии. За три дня академиком Валерием Легасовым был разработан план проведения радиа-ционной разведки (имевшаяся методика была неприменима из-за слишком высокого фона гамма-излучения) и состав поглощающей смеси (бор, свинец, доломиты), которой с вертолётов была засыпана активная зона реактора. К 6 мая на реактор было сброшено более 5 тыс. т смеси, распространение радиоактивных веществ из активной зоны было остановлено. Защитную плиту под зданием реактора начали строить на пятый день ликвидации, её строительство было завершено к 28 июня. При ликвидации аварии на АЭС «Фукусима-1» необходимость строительства подобной защиты фундамента выявлена только сейчас. Работы в целом носят эпизодический характер, решения всё время меняются, уже был допущен ряд очевидных ошибок вроде затопления реакторов морской водой, вызывающей при действующих в активной зоне температурах активную коррозию топливных сборок и кожуха реактора. При этом необходимо учитывать, что собственно причиной катастрофы на АЭС в Японии явилось не землетрясение и не цунами, а принятие неверных решений или непринятие своевременных решений вовсе. Такой чудовищный характер авария приобрела потому, что не была вовремя восстановлена система аварийного охлаждения и не было грамотно «стравлено» давление в реакторах. Это привело к нарастанию доли водорода (образующегося в пароциркониевой реакции) в воздушных мешках над реакторами и к печально известным взрывам 12 – 15 марта на четырёх энергоблоках. Будь в Японии фундаментальная наука, будь у японцев свой Легасов, катастрофы не было бы или она была бы быстро ликвидирована, как это и произошло при схожих отказах на «Три-Майл-Айленд». Причём нужно учесть, что условия при аварии в Чернобыле были значительно хуже, хотя бы потому, что она началась со взрыва реактора и большая часть радиоактивного загрязнения была вызвана распространением изотопов, вынесенных из реактора этим взрывом. В значительно более контролируемых и изначально именно аварийных, а не катастрофических условиях японские инженеры и специалисты не сумели предпринять действий, которые предотвратили бы жуткие последствия. Понятно, впрочем, почему. Своей атомной физики в Японии по существу нет. Реакторы типа BWR-3 и BWR-4 проектировались и строились американской фирмой General Electric, часть – Toshiba и Hitachi по американской технологии. Поэтому в Японии просто отсутствуют специалисты, которые были бы учёными, а не инженерами и технологами и могли бы разрабатывать на основе фундаментального понимания процессов, происходящих на АЭС, решение о том, как проводить ликвидацию. Один из создателей советского атомного оружия, академик Юлий Харитон говорил так: «Знать надо в десять раз больше, чем делаешь». Физики-ядерщики называли это критерием Харитона. К сожалению, Япония удовлетворить этому критерию не смогла. С точки зрения чисто «бухгалтерского» взгляда на модернизацию развитая фундаментальная наука полного цикла подчас выглядит как непозволительная роскошь. Но думается, одним из уроков «Фукусимы» должно стать понимание того, что отказ от этого накопленного цивилизационного багажа может обойтись обществу гораздо дороже. "Страна Росатом" - Российское атомное сообщество
12 мая
Источник: http://www.atomic-energy.ru/media/strana-rosatom Похожие материалы: | 
